0

Валерий Демидов. Стихи.

Автор: Editor от 19-12-2012, 16:42

Не был за границей

 

Я никогда не ездил за границу.

Так получилось. Так сложилась жизнь.

Перед зимой туда летают птицы,

Чтоб холода и голод пережить.

 

А мне зачем нужны края чужие?

Кто ждёт меня с открытою душой?

Мы здесь, в России, столько пережили,

Что нам и в бедном доме хорошо.

 

И пусть цветёт благополучный Запад,

Но русским ли завидовать ему?

Моих полей неповторимый запах

Там, за границей, вряд ли и поймут.

 

У них порядок – чопорный и строгий,

Во всём разумность и стабильный быт.

Им не понять, что сельские дороги

Есть часть России и её судьбы…

 

И бедность не считается пороком,

Когда всегда распахнута душа.

Уходим мы из жизни раньше срока,

И не умеем подлость совершать.

 

Не дипломаты. Не льстецы. Не боги.

Живём открыто, смело, широко.

Как много нас, великих и убогих,

Запомнил мир в течение веков!..

 

Не я один не покидал Россию.

Нас много, вросших сущностью в неё.

Не заграница мне дарует силу,

А родина. Отечество моё.

 

28 июня 2010 г.

 

Держитесь вместе

(Обращение к пожилым людям)

 

Живите долго – даже лет до ста,

никто не знает, чья когда пора,

но в целом жизни логика проста:

кому-то жить – кому-то умирать.

 

И пусть вас не смущает прямота,

с которой обращаюсь к вам сейчас,

поскольку я от лжи уже устал,

которой разгоняем мы печаль, -

 

мол, не стареют вовсе ветераны,

да и крепки тела наши ещё…

Но ведь уйдём мы поздно или рано

в обитель света из земных трущоб!

 

Пусть годы завершенья жизни нашей

украсят мудрость и покой в душе.

Давайте помнить, что не возраст важен,

а то, что ты готов к нему уже.

 

Да, нелегко уйти из жизни этой.

Да, трудно ждать своей кончины час.

Давайте вместе вспоминать рассветы

и свою старость с юностью венчать.

 

Давайте впустим в сердце нашу осень,

хотя она печальна и пуста,

как те аллеи и глубины просек,

где не осталось летнего листа.

 

Давайте жить, на Бога уповая,

ценить не год, а каждый новый день, -

тогда душа, пока ещё живая,

укроет светом старческую тень.

 

Оставим людям старые заслуги,

очистим совесть силою молитв…

Да, мы уйдём, но будут наши внуки

жить по примеру наших прошлых битв.

 

Отгоним страхи перед тем, что будет.

Простим врагов, как их простил Христос,

и наши жизни пусть Творец осудит –

венцами славы иль шипами роз…

 

Мы – дети Бога. И к Нему вернёмся.

Пусть непохожи русла у реки, -

давайте вместе в истине сольёмся.

Держитесь вместе в жизни, старики!

 

2 июня 2010 г.

 

Не надо стыдиться

 

Не надо стыдиться, не надо,

того, что ты бедно одет,

что в цвете весеннего сада

теряется суть твоих лет.

 

Не надо стыдиться, что завтра

опять убирать грязный двор,

а кто-то поедет на Запад,

хотя он бездельник и вор.

 

Не надо стыдиться, что дома

вся мебель - советских времён,

ведь евроремонты - не довод

престижности громких имён.

 

Не надо стыдиться, что часто

с покупками сумка легка,

зато ты не стал соучастник

большого в Россию плевка.

 

Не надо стыдиться трамваев,

когда «Мерседес» рядом крут,

и красных знамён Первомая,

медалей «За доблестный труд».

 

Не надо стыдиться за песни –

пусть старые, но ведь не лживы,

и пусть будут праздником вести,

о том, что родители живы.

 

Не надо стыдиться походки –

уставшей, где шаркает шаг.

Мы с веком прошедшим погодки,

но всё ж не стареет душа.

 

Не надо стыдиться, что Бога

вы любите больше всего…

Для страждущих эта дорога

ведёт во владенья Его.

 

26 мая 2010 г.

 

 

Нежность

 

Как жаль, что я бываю нежен

Лишь в те часы, когда покой в душе.

А он, покой, становится всё реже

И, кажется, черствею я уже.

 

Всегда дела. Какие-то проблемы,

И утопает моя нежность в них.

Я разучился говорить вне темы

И просто прочитать любимой стих.

 

Я опрокинул чашу состраданья,

Разбил хрусталь моей души больной,

И даже память первого свиданья

Уж не живёт истомою со мной.

 

Быть может время нежности помеха?

Что укрывает панцирем её?

Мы нежность заменили буйством смеха,

Одели ласки в грязное бельё.

 

Мы стали всюду сдержаны и строги,

Считая это силою своей.

Забыты нами пушкинские строки,

И не тревожит ночью соловей.

 

Мы научились видеть только вещи,

Которые красивы и нужны,

И каждый сон теперь для нас стал вещим,

И с бедными мы нынче не дружны.

 

Выходим из машины мы небрежно,

В нас вовсе нет сомнения в себе.

А рядом бродит брошенная нежность,

Не нужная в физической борьбе…

 

Однажды мне признался крепкий парень,

Что ослабляет нежность его плоть,

Что вряд ли смогут жить в единой паре

Святая нежность и мирская злость.

 

А я подумал: «Сложно мир устроен,

Коль не пускаем нежность на порог».

Как я хочу, чтоб с нами были трое –

Любовь и нежность, и великий Бог.

 

25 мая 2010 г.

 

 

Слово

 

Всё начинается со слова.

Из них и состоит вся жизнь.

В словах есть прочная основа,

Которой надо дорожить.

 

А мы разбрасываем фразы,

Нечётко выражаем мысль,

И если что не так, то сразу

Превратно понимаем смысл.

 

Слова любви гораздо реже

Мы говорим цветам и людям,

Зато как больно слух нам режут

Угрозы, брань и словоблудье.

 

Мы потеряли слово «сударь»,

Забыли, что «благодарю»

Есть пожеланье добрых судеб,

И, значит, благо я дарю.

 

«Привет», «пока», «давай», «погнали» -

Вот наш привычный лексикон.

А тут ещё нам новых «знаний»

Принёс мобильный телефон.

 

Слова, измазанные грязью.

Слова, холодные, как сталь.

Слова, украшенные вязью.

Слова, нежнее, чем хрусталь.

 

Их много - добрых и недобрых,

Красивых, страшных и больных,

Священных, слов любви и долга,

Живых, непонятых, родных…

 

Жаль, коль общение убого,

Что Библию забыли мы.

Ведь слово - свет, творенье Бога,

А мы всё чаще - в лоне тьмы.

 

31 мая 2010 г.

 

 

Нам не понять

 

Нам не понять величие Вселенной,

ни звёзд мерцанье, ни полёт комет, -

мы просто продолженье поколений,

мы просто точки в веренице лет.

 

Мне возразят: мол, есть всему наука,

летаем в космос, видим сонм планет,

преодолели даже скорость звука,

в познаниях почти сомнений нет…

 

Ах, люди милые, мои земляне,

не будьте столь уверены в себе, -

мы – просто горожане и крестьяне,

живущие под синевой небес.

 

И пусть Вселенной малая частичка

живёт и в нас подобием Творца, -

мы в Книге жизни строчка – не страничка,

живём все в ожидании конца.

 

Что наша жизнь? Всего одно мгновенье –

как в небе след сгорающей звезды,

но мы должны уметь с благоговеньем

принять от жизни всходы и плоды…

 

Я буду ждать небесного Урока,

но не за партой, а в пространстве том,

где утро начинается с востока

и души наполняются Христом.

 

И скудный скарб моих земных познаний

умножит Бог одним Своим перстом,

и после всех блужданий и страданий

я окажусь в убежище святом…

 

Но надо верить. Надо просто верить,

что жизнь-песчинка для того дана,

чтобы успеть в смирении умерить

гордыню, спесь, которой плоть полна,

 

увидеть крест в душе и на Голгофе,

сломать оковы страха и страстей…

Но мы идём к глобальной катастрофе,

не ощущая собственных плетей –

 

плетей прогресса, злобы и наживы,

постыдной лжи и глупой веры в то,

что своим «Я» мы счастливы и живы

и больше с нами не идёт никто…

 

А где-то там, в бескрайности Вселенной,

с тревогой видят, как Земля больна,

как сатана своих выводит пленных

на поле брани, где идёт война.

 

И мы идём послушно и убого,

бросая вызов собственной душе…

Нам не понять, что истина – у Бога,

а мы давно вне истины уже.

 

13 августа 2012 г.

 

 

Тополь

 

Вот старый тополь, - он, наверно, болен:

пожухли листья, ветви сплетены.

Похоже, жить в асфальтовой неволе –

как в душных клетках страждущей страны.

 

Хотя и выше он иных строений,

но вряд ли ростом своим тополь горд.

Вот так и люди: в смене настроений

больной походкой заполняют город.

 

Мы все сродни деревьям в мире этом:

то в зелени, то в злате своих лет.

Каким же светлым надо быть поэтом,

чтоб воспевать картины наших бед?!

 

Каким упрямым нужно быть мужчиной,

иль женщиной, заполненной собой,

чтоб лживо распускаться пред кончиной

цветками ложного довольствия судьбой!

 

Ах, бедный тополь! Это ведь не старость

лишила соков корни твоих крон.

А ведь и нам немного уж осталось

до тех минут, когда остынет кровь.

 

И ты, и я – уйдём мы оба в небыль.

В одном с тобою мы не разошлись:

ты мощным телом устремлялся к небу,

а я душой тянулся к Богу ввысь.

 

1 сентября 2009 г.

 

 

Настольный теннис

 

Каждый день вечерами,

Кинув в сумку кроссовки,

Уложив аккуратно ракетку в чехле,

Мы приходим в спортзал

На свои тренировки,

Несмотря на погоду и разницу лет.

 

Скачет маленький шарик,

Ускользая от взора,

На мгновенья касаясь со стуком стола.

Кто-то вновь проиграл,

Кто-то вышел в призёры -

Что ж, на то этот спорт и зовётся игра.

 

Кто-то любит накаты,

А другие – подрезки,

Кто-то мощным ударам по шарику рад,

Но каким бы ты ни был

Подвижным и резким,

Без любви не добьёшься спортивных наград.

 

Мяч, отбитый шипами,

Мы вращаем топ-спином,

Хоть и давят при этом сомненья в себе,

А уставшие ноги

и мокрые спины

Лучше слов говорят о нелёгкой борьбе.

 

Как нам дорог и мил

Белый маленький шарик!

Он нас словно сближает и учит дружить.

В спорте так повелось,

Что борьба не мешает,

Но, напротив, она помогает нам жить.

 

2 ноября 2006 г.

 

 

Большой дом

 

Он – как корабль, по улице плывущий,

а девять этажей – девятый вал,

и всякий, в этом здании живущий,

едва своих соседей узнавал.

 

Пожалуй, разместится в нём деревня

дворов на двести – больше не войдёт,

да только ни юнец, ни старец древний

жить в этот улей вряд ли и пойдёт.

 

Здесь все удобства, туалет и ванна.

На лифте вниз – и вот он, магазин.

Вставать не надо с мягкого дивана,

чтобы нести в закуту груз корзин.

 

А вид с балкона – люди и машины,

кругом дома, дороги и ларьки…

Нет, этот город с обликом мышиным –

совсем не то, что видят моряки.

 

Сплошь суета. А стрессы и проблемы?

То нет воды, то вновь сломался лифт,

то раздражают городские темы,

то нитевидный в раковине слив…

 

Зачем же жизнь нас собирает в стаи?

И почему в нас больше плоть жива?

В больших домах мы как-то мельче стали

и научились лучше выживать.

 

И вряд ли кто покинет дом и город,

где паутина всяческих услуг.

Но без земли мы ощущаем голод,

становимся ордой цивильных слуг.

 

В своих квартирах, будто бы в вольерах,

мы продолжаем жизни роль играть…

Здесь, в душном доме, я, седой Валера,

готовлюсь потихоньку умирать.

 

8 июля 2010 г.

 

 

Психушка

 

Ко мне опять спешит сестричка Зина,

и чтобы я буянить перестал,

безжалостно шприцы аминазина

ширяет мне в интимные места.

 

Хохочет Витя на соседней койке,

а Ваня в угол от сестры залез –

он хоть не псих, а лишь пропойца горький,

но и в него, видать, вселился бес…

 

И вот я сплю. Надёжно, двое суток,

весь утопаю в черно-белых снах,

где время измеряется в минутах,

которым тоже есть своя цена.

 

То я лечу, то вдруг тону в болоте.

Мне снятся те, кого я и не знал,

а лучший друг и кореш мой Володя

всё чистит снег и ищет, где весна…

 

Очнулся. Ночь. Огромная палата.

Смех. Чьи-то стоны, выкрики и плач.

И запах, извините, здесь – не ладан,

и ангел в белом – это строгий врач.

 

Сквозь тусклый свет я вижу, как в тумане,

а в голове взрывается напалм…

Я обещал не пить любимой маме,

но вновь сюда по слабости попал.

 

И не пойму, какая боль сильнее:

та, что в висках похмельной головы,

или в душе, которая немеет

от угрызений и людской молвы?..

 

Как много, Русь, лежит в твоих палатах

людей, пропивших деньги, ум и жизнь!

Как много тех, к кому пришла расплата,

кто у креста могильного лежит!

 

И от веселья пьяного всё хуже

становится стране, семье и мне.

Услышьте стон запрятанных психушек,

по крыши утопающих в вине!

 

21 мая 2010 г.

 

 

Я себя придумал

 

Я придумал себя. Мне кажется,

что умён я вполне и добр,

что могу на поступок отважиться

и врага пригласить в свой дом.

 

Я считаю себя уступчивым,

сострадательным ко всему,

и шагаю по жизни вдумчиво,

в суеты не влезая хомут.

 

Я готов поклониться нищему,

нет богатых друзей у меня.

Не люблю, когда дружбу ищем мы,

как цыган выбирает коня.

 

Я могу проявлять терпение,

если суть в испытаниях есть.

Уважаю чужое мнение,

если в нём не присутствует лесть.

 

Я за слабого грудью встану,

хотя силы во мне уж нет.

Пусть бывал оклеветан, обманут,

но не бросил партийный билет.

 

Я любил, и меня любили –

горячо, до безумства и слёз.

Правда, чувства давно убили,

как цветы убивает мороз.

 

Не рюкзак, а побольше груз мой

ляжет вместе со мною в гроб.

Не мажором, а песней грустной

я из сердца выталкивал тромб.

 

Но теперь, на закате прошлого,

веру в Бога возвёл я в сан,

понимая, что жизнь – горошина,

что себя я придумал сам…

 

Отрицая монашеский постриг,

я себя никогда не пойму.

Может, это и есть главный подвиг –

верить Господу одному?

 

5 июля 2010 г.

 

Категория: Тульский литератор » Поэзия

Уважаемый посетитель, просим Вас соблюдать правила нашего сайта.(регистрация необязательна)
Вопросы и предложения направлять по адресу: 71info@mail.ru