Он был моим приятелем. Наши дороги пересекались в 80-десятые в Челябинской писательской организации, в Литературном институте, на творческих семинарах.Горько сознавать, что был. Спасибо друзьям-манитогорцам, опубликовавшим два посмертных стихотворных сборника.
Как ПОЭТ он понимал-коротка жизнь творческого человека, сгорающего от несправедливости времени.
Мне тридцать.
Я хочу, чтоб стало сорок!
Позвольте мне дожить до сорока.
К сожалению, судьба позволила до 48-ми..
Алексей Селичкин
* * *
Были сутки длинны, как обмотки.
Те, кто выстоял в первом бою,
Запивали российскою водкой
Всенародную горечь свою.
И в сибирском широком размахе,
Не умея ни красть, ни копить,
Всей страной собирали рубахи,
Чтоб на выручку танки купить.
От всего отмахнувшись:
"На кой мне..."
Русский Ваня вставал, как медведь,
И последнюю пулю в обойме
Оставлял,
Как заначку на смерть.
А когда приходил по раненью
В краткий отпуск с великой войны,
Так по-русски не жаловал денег,
Словно сроду не ведал цены.
Как бы горько потом не судили,
Вывод правильный только один:
Правда в том, что врага победили,
Правда в том, что всегда победим!
Правда в том, что врага победили,
Правда в том, что всегда победим!
Правда в том, что меняя походку
На солдатский решительный шаг,
Мы порвали себе на обмотки
Чёрной свастикой меченый флаг.
Владимир Чурилин.
