Осень 1946 года застала военного корреспондента французского информагентства – русскую княгиню Зинаиду Шаховскую – в Риме. Будучи в «вечном городе», она не теряла времени и разыскала дочь Льва Толстого – Татьяну Львовну Сухотину-Толстую.
После репортерской работы на Нюрнбергском процессе, вскрывшем кошмарные факты фашистских преступлений, тяжесть на сердце не уходила, и поэтому так хотелось пообщаться с кем-нибудь духовно близким. Тем более что Татьяна Львовна была ее землячкой. Долгие годы прошли вдали от родной Тульской губернии. Но обе женщины сумели сохранить огромную любовь к местам своего детства.
Встреча с Толстой оставила яркий след в памяти:
«Маленького роста, с живым, энергичным лицом под белыми волосами, она входит в комнату уверенным и быстрым шагом, тем самым, которым – я знаю от Бунина – входил Толстой навстречу молодому писателю, «быстрый, легкий, страшный». Страшного в Т. Л. ничего нет. Я вглядываюсь. Да, Татьяна Львовна похожа на своего отца. В маленькой хрупкой женщине чувствуется темперамент, физическая сила, жизненная энергия. Особенно когда она говорит. Ее голубые глаза – у писателя они были серые – меня зорко осматривают».
Беседовали долго, смотрели семейные фотоальбомы Толстых. Татьяна Львовна с печалью в глазах констатировала:
«Из всех детей Толстого в живых осталось двое, моя сестра Александра в Америке и я, французская гражданка. Мой внук – итальянец, мой племянник – француз, Соня (правнучка писателя, жена Сергея Есенина. – Ред.) – советская гражданка… Весь мой Толстовский архив я завещаю Национальной библиотеке в Париже».
Графиня показала гостье свое рукоделье: «Смотрите, это я делаю для праздника в пользу православной церкви в Риме». В руках Татьяны Львовны были куклы, одетые, как крестьянки в праздники в Тульской губернии. А за осенними окнами – пейзаж, открывающийся на Порта Пинчиана… Разговор шел о людях и событиях, среди которых им оставалось жить…
В разгаре гражданская война. Единственным спасением для семьи было бегство за границу. Удалось перебраться на Украину, оттуда – из Новороссийска в Константинополь. Отец остался в России. Скрывался у крестьян в своем имении. Так для 14-летней Зинаиды начался длинный путь по чужбине.
Училась в американском колледже в Константинополе, в католическом монастыре в Брюсселе, в Протестантской школе социального обеспечения в Париже. Начинала как русский поэт. Но широкую известность и различные престижные литературные премии принесли Зинаиде Алексеевне романы, написанные по-французски под псевдонимом Жак Круазе.
На стезе журналистики княгиня сотрудничала с различными европейскими и эмигрантскими журналами, долгое время возглавляла парижскую газету «Русская мысль».
Часто в чужом краю всплывали в памяти картинки отчего дома. Отцовское имение располагалось в Веневском уезде, недалеко от сел Матово и Гремячее, которые существуют и теперь. Дворянская усадьба была типичной для тех времен: двухэтажный дом в стиле русского ампира, многочисленные надворные постройки. У парадного входа весной цвели дикие каштаны. Сад с террасой, аккуратные газоны и аллеи, кусты роз и душистой сирени. Родители Зинаиды на свои средства построили госпиталь в селе Холтобине, после революции там была больница с родильным отделением. В деревне Савино обустроили школу для крестьянских детей. Благоустроили храм в Гремячем, оказывали материальную помощь бедноте и сиротам.
Самые первые потрясения юной княжны были связаны с весной 1918 года, когда девочку отряд красноармейцев держал «как заложницу за отца». Дом Шаховских был разграблен и осквернен. Процветающее земледельческое хозяйство пришло в полное запустение.
Действительный статский советник (генерал), камергер Двора Его Императорского Величества Алексей Шаховской работал у большевиков сельским сторожем. В 1921 году, по свидетельству очевидцев, жителей сельца Матово, зимой замерз возле охраняемого им склада…
В эмиграции Зинаида Шаховская была заметной личностью. Встречалась и переписывалась с Буниным и Ремизовым, Цветаевой и Замятиным, Ходасевичем и Шагалом, Набоковым и Зайцевым. Ее брат Дмитрий стал видным религиозным деятелем, Владыкой Иоанном архиепископом Сан-Франциским.
С началом Второй мировой войны юг Франции охватила волна антифашистского движения и сопротивления. Княгиня принимала в нем самое деятельное участие. Вместе с мужем, русским эмигрантом Святославом Малевским-Малевичем создали в нейтральной Бельгии общество друзей Франции, противостоящее нацистской пропаганде, добывали визы для немецких евреев. В 1942 году попала в гестапо, чудом удалось избежать ареста. Пришлось бежать в Англию, где она работала редактором Французского информационного агентства. С 1945 по 1948 годы Зинаида Алексеевна становится военным корреспондентом при союзных армиях в Германии, Австрии, Италии.
За двадцать лет княгиня Шаховская написала и опубликовала 16 книг: романы (под псевдонимом Жак Круазе), работы по истории России и четыре тома воспоминаний. На русском языке вышла ее книга о Владимире Набокове («В поисках Набокова»), а также мемуары и критические статьи о писателях русского зарубежья, рассказы, стихи.
Сохранились до наших дней сведения о политическом «конфузе», произошедшем в 50-е годы. Будучи на встрече с французской правительственной делегацией, председатель совета министров СССР Никита Сергеевич Хрущев сделал комплимент очаровательной переводчице и поцеловал ей руку… Каковы же были его смущение и растерянность, когда ему доложили, что он «расшаркался» перед эмигранткой… Как-то вышло не по- советски…
Сама же Шаховская не любила, когда о ней говорили как об эмигрантке. Объясняла несведующим по этому поводу: «Мы не были эмигрантами. В наших новых паспортах указывалось место рождения, но в графе о гражданстве было написано: «потерявшие отечество». Разница между эмигрантами и нами заключается в том, что эмигранта, если он получает гражданство другой страны, в крайнем случае, можно отослать на родину, а нас отправить было уже некуда».
Еще не эвакуировали армию Врангеля, а старики, дети и женщины уже грузили свои скудные пожитки на пароходы бывших союзников России по Первой мировой войне и отправлялись в неизвестном направлении. Никто беженцев принимать, понятно, не хотел. Переговоры о высадке несчастных постоянно затягивались. Болгары, сербы, чехи и французы все же согласились принять у себя некоторое количество бегущих от советов русских. «Порт приписки» во многом диктовало знание языков, говорившие по-немецки просились в Германию, по-французски – во Францию. Семейство Шаховских говорило по-французски, но во Франции к «потерявшим отечество» русским отношение было едва терпимое. Властям враги «великой, чудной революции» были неугодны.
Шаховским повезло попасть в Бельгийское королевство. Короли не любят революций. Вообще русским лучше жилось в Испании, Англии, Греции. В Бельгии же было немало специалистов, работавших еще на царскую Россию. Именно эти люди потом, по словам Зинаиды Шаховской, с благодарностью помогали русским, а молодежи даже давали деньги на образование.
Зимой 1955-1956 годов княгиня приезжала в Москву и недолго жила там – благодаря работе мужа, бывшего сотрудником бельгийского посольства. Побывала в Туле, а могилу отца посетить ее так и не допустили…
Французская писательница и общественный деятель, русская княгиня Зинаида Шаховская скончалась в доме престарелых 11 июня 2001 года в Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем в возрасте 95-ти лет, успев завещать свой богатейший исторический, литературный и эпистолярный архив России – Туле…
Досье
Зинаида Шаховская родилась 12 сентября (30 августа) 1906 года в Москве в семье веневского помещика – князя А. Н. Шаховского (внук генерала И. Л. Шаховского) и его жены Анны Леонидовны, урожденная Книнен (правнучка Карло Росси). Среди предков отца – графА. И. Мусин-Пушкин, открывший «Слово о полку Игореве», и князьБ. А. Четвертинский, любимец Александра I.
Константин ШЕСТАКОВ, Александр ШАХНО
